Рассказывает исполнительный директор фонда «Примирение» Игорь Ясинский:

– В ходе нашей работы мы столкнулись с тем, что практически все захоронения 1812 года оказались уничтожены. И основные потери эти захоронения понесли последние лет двадцать. На их местах понастроены скотные дворы, асфальтовые заводы. Был даже случай, когда строители, обнаружив останки, относящиеся к 1812 году, попытались стать на защиту этих захоронений. Они вызвали представителя местной власти, показали находки и сказали, что здесь вести строительство не стоило бы. Высокий начальник местного значения небрежно пнул обнаруженные останки ногой и заявил: «Велено строить – будем строить. Хватить демагогию разводить». Сооружение возвели, переворошив бульдозерами место сражения наших войск с гвардией Наполеона. Такие печальные наблюдения, с которыми приходилось сталкиваться не раз, и привели нас к мысли, что наряду с нашими поисковыми исследованиями необходимо проводить работу по увековечению памяти павших на местах сражений. Естественно, здесь нужны уже более масштабные затраты, поскольку даже установка простого памятного знака выливается в копеечку. В процессе работы мы находили останки не только наших, но и французских, и немецких солдат. Да, они были нашими врагами. Но теперь все равно видишь в них прежде всего людей и просто так отбросить в сторону эти останки не можешь.

Первым шагом к христианскому пониманию этой проблемы стало сооружение мемориала в Катыни. Здесь, под Смоленском, от пуль, выпущенных из одних и тех же стволов, погибли сотни польских офицеров и русских репрессированных. Игорь Ясинский, участвовавший в раскопках, вспоминает:

– Общение с теми людьми, которые принимали участие в раскопках с польской стороны, у нас было довольно напряженным. Я прекрасно понимаю отношение поляков к нам после того, что они видели в этих ямах. Но тогда я сказал им: «Давайте вспомним, как обращались поляки с попавшими в плен солдатами армии Тухачевского, которая вошла в Польшу. Здесь же, в Катынском лесу, лежит польский генерал, который учил своих конников рубке лозы на военнопленных красноармейцах. Это тоже исторический факт. Так что, теперь на основании взаимных упреков нам и строить свои отношения?» Думаю, чтобы как-то снять эту тему, существует единственный путь – признать очевидные факты: да, это было так, но нынешнее поколение в этом не виновно. Хватит взаимных обид. А чтобы их снять окончательно, нужно признать фактические исторические события, а не идеологически выстроенные. По большому счету, и солдаты, погибшие на полях сражений, и мирные люди, погибшие во время военных действий, стали жертвами амбиций своих вождей, их политики и идеологии.

– Как-то я проводил экскурсию для французов, – вспоминает Ясинский, – и выяснилось, что трактовка одних и тех же исторических событий войны 1812 года (казалось бы, 200 лет прошло, все «быльем поросло») у нас и у французов порой диаметрально противоположна! Кто победил в Бородинском сражении? Они считают, что победили французы! И не признают другой точки зрения. А мы, русские, знаем, что это была наша победа. Думается, правильно было бы, образно говоря, сесть вместе с французами, взять те источники, которые есть у них, те, которые есть у нас, и, отбросив все идеологические составляющие, получить научный, логически и фактически обоснованный результат. Ведь вполне реально создать единый документ по истории тех же наполеоновских войн с участием Франции, России, Италии, Германии и сделать его общепризнанным. Так можно было бы получить реальную (на 80%, 20% оставляем на окончательно утерянные данные) историческую картину тех событий.

Не трогайте историю, не побывав на месте

Работники фонда «Примирение» не настаивают на своей безоговорочной правоте. Они лишь высказывают мнение, сформированное на основании изучения архивных данных, подтвержденное работой, проведенной, как они говорят, «на земле».

– К сожалению, сейчас историю у нас не только изучают по книгам, – говорит Игорь Ясинский, – страшно, что и пишут ее тоже по книгам. Как написал в свое время Михайловский-Данилевский более-менее серьезный документ по истории событий 1812 года, так он и переписывается, только добавляются какие-то новые архивные подробности. И не добавилось ни одного нового факта, поднятого с земли. Историки работают в кабинетах. А мы поработали немного с землей на пути наполеоновской армии по направлению Красный – Смоленск и нашли несколько серьезнейших фактов, которые противоречат тому, что написано. К примеру, роль дивизии Неверовского – из того, что написано, мы узнаем, что она «наблюдала» под Красным за передвижением врага: двинутся его войска с правой стороны Днепра или с левой. Но 27-я дивизия Неверовского встретилась с французскими войсками на дороге Красный – Смоленск. Мы нашли редут, который был построен по приказу Неверовского. На этом редуте стояли два орудия, было несколько казачьих полков и пехотный полк полковника Назимова, который занял оборону в тылу 27-й дивизии. Побывав на месте этого укрепления, смело можно спорить с официальной версией «большой ошибки» маршала французской армии Мюрата. Историки утверждают, что Мюрат выстрелы этих двух пушек принял за действия русской армии и остановил свою конницу. Ну не был он настолько неопытен, чтобы два орудия принять за основные силы русской армии! И только непосредственно на месте тех событий становится ясно, почему Мюрат остановил конницу. По-другому он просто не мог поступить, поскольку дорога на этот редут идет по узкой плотине, длиной около 60 метров, слева – крутой обрыв к реке, а справа – озеро шириной от 50 до 100 метров. По этой плотине два всадника с трудом пройдут. Поэтому Мюрат и остановил войско. И не совершал он ту ошибку, которую и русские и французы обсуждают уже почти 200 лет. Точно так же «кабинетные историки» недооценили гениальный замысел Неверовского построить редут в том месте. Повторяю, это лишь один пример искажения событий. А привести их можно множество.

Планы европейского масштаба

Задачи, поставленные фондом «Примирение», просты и масштабны одновременно: «Создание условий для примирения народов, разобщенных в результате войн и военных конфликтов на территории России в различные исторические периоды».

На осуществление этой идеи направлены два проекта: «Год 1812» и «Солдаты Второй мировой войны». Они предусматривают объединение усилий национальных исторических исследовательских центров, создание европейской электронной базы данных документов и сведений в целях ликвидации «белых пятен» истории.

Неприятности в виде отклонения смоленскими городскими властями проекта по популяризации (хотя бы среди смолян) имен святого Меркурия Смоленского и Авраамия Смоленского, а также отклонение идеи установки памятника-символа Смоленска и Смоленской земли в уныние «примиренцев» не вогнали. Они уверены, что в конечном итоге во власти появятся люди, бережно относящиеся к своей истории.

Не опечалились сотрудники фонда и тогда, когда услышали заявление областной администрации, что подземных сооружений бункера Гитлера (так называемого «Медвежьего угла») под Смоленском не существует, потому что «обнаружить не удалось». Исследование сохранившихся объектов немецкой ставки группы «Центр» «Беренхалле», техническая работа по изучению объекта и определение наличия подземных сооружений, возможности их вскрытия и съемка документального фильма «Медвежий зал» под Смоленском» по- прежнему значатся в планах фонда «Примирение». Естественно, раньше времени все козыри своих исследований фонд предавать огласке не намерен. Но, судя по уверенности «посвященных», поиски вряд ли останутся безрезультатными.

Светлана Савенок