ГлавнаяНовости • Показания Долидович

Показания Долидович

07 Июнь , 2011

Я, Долидович Татьяна Пвокофъевна, в ответ на вопрос тт.Афанасьева С.А. и Сикорского Е.А. «Что мне известно о сооружениях в Крас­ном Бору, построенных в период фашистской оккупации Смоленска рас­сказала следующее.

В один из дней лета 1950 года я, как всегда, пасла козу недале­ко от т.н. «Бункера Гитлера» в Красном Бору, где у меня состоялся разговор с неизвестной мне женщиной. Она привлекла моё внимание тем, что медленно ходила вокруг бункера, нередко останавливалась в задумчивости,  оглядывала все вокруг и т.д. Мы разговорились. То, что я услышала меня очень удивило, так как ничего подобного до этого о Красном Бope я не слышала. Хорошо помню рассказ этой женщины и сейчас, хотя лет прошло много с того дня.  Как выяснилось,  с лета 1942 года по начало осени 1943 года моя собеседница работала официанткой в офицерской столовой, находив­шейся в одном из помещений под бункером. Подземелья эти находятся под землёй на глубине никак не меньше 10-12  метров от поверхности, а может и глубже. Там всегда был электрический свет, нормальная — температура,  имелась канализация, водопровод,  складские помещения для продуктов, жилые комнаты для обслуживающего персонала, и т. д. Лично она занимала небольшую комнату,  в которой кила одна. Воздух во всех помещениях всегда был хороший. На улицу /на поверхность/ иногда можно было выйти — разрешалось гулять около бункера в ради­усе 20-30 метров, не более. Охрана была очень сильная и на поверх­ности и даже в подземельях. Все часовые знали обслуживающий персо­нал в лицо. Эта   женщина, как я уже говорила, работала официанткой — обслуживала обедающих офицеров.  Она не помнит, чтобы хоть раз ей пришлось обслуживать хотя бы одного офицера ниже звания подполковника. Бывали и генералы, Офицеры, эти приезжали часто и, нередко можно было видеть незнакомые лица. Поев, они уходили либо в помещение для отдыха, где стояли кровати и eще какая-то мебель, либо уходили в другие помещения, куда прислугу столовой никогда не пускали. То, что есть и целый ряд других помещений,  эта женщина знала хорошо.

В подземельях в качестве прислуги работали  несколько советс­ких военнопленных. Сколько точно,  она не знала. Судя по всему, они убирали туалеты, делали уборку и т.д. Куда девался мусор и пищевые отходы, ока не знает,  но никогда не видела, чтобы их выносили через тот вход, по которому можно было спуститься с поверхности /где стоит бетонный бункер/.  Немцев кормили очень хорошо, всей прислуге,  за исключением военнопленных  немцы платили зарплату марками.  Офицеры и солдаты охраны всегда вели себя корректно и никог­да не били и не кричали.

Как-то один из наших военнопленных из прислуги сказал ей, что главный штаб немцев находится вроде бы где-то в районе Гнездова или, во всяком случае, где-то в той стороне и тоже под землей. Там эта женщина никогда не была.

Как-то раз немецкий офицер вдруг ей сказал, чтобы она несколь­ко часов не выходила из своей комнаты. В подземельях даже была усилена охрана. Ещё этот офицер сказал, что все это из-за того, что приезжает очень большое начальство», но кто конкретно не наз­вал. Но некоторое время спустя /через несколько дней/ она узнала, что приезжал Гитлер, но, правда, ненадолго.

Один из военнопленных /из прислуги в бункере/ рассказывал ей, что при его строительстве погибло много пленных советских солдат. Где и как их уничтожили, она не знала.

Как-то раз в начале осени 1943 года эту женщину вдруг вызвал
немецкий офицер из охраны и попросил снять передник, косынку с головы,  собрать личные вещи и одеть верхнюю одежду. Вначале она подумала, что ее поведут на расстрел, но когда вышла на поверхность то ее попросили сесть в крытую грузовую машину, где уже сидело
несколько человек из обслуживающего персонала и немецкие солдаты. Сначала они приехали в Оршу,  а потом в Борисов… В конечном итоге всё кончилось тем, что конец войны она встретила в Австрии, откуда после победы  вернулась в Смоленск и стала жить где-то на
Рославльском шоссе.

По виду этой женщине было лет 23-25,  среднего роста,  не полная; приятной внешности. Она не грубила,  ничем не хвастала и вообще на протяжении всего ее рассказа у меня не сложилось впечатление, что все это она придумала. В самом начале нашего разговора я спросила ее,  что она здесь ищет,  а она мне ответила, что хочет посмотреть те места, где ей пришлось бывать во время оккупации Смоленска. Еще она сказала, что вокруг не совсем всё так,  как было раньше.

Повторяю, что то, что мне рассказала эта женщина, я никогда ни до, ни после, ни от кого не слышала и рассказ ее хорошо помню и сей­час, что и подтверждаю своей подписью.

29 июля 1989 года.        Долидович Т.П.

Написать комментарий

Вы должны Войти чтобы комментировать..

© 2011 Фонд "Примирение" · Обсуждение:ЗаписиКомментарии ·